ЧВК «Вагнер» запустила в ЦАР программу по перевоспитанию бывших боевиков
В середине апреля в сети появилось видео, на котором жители Центральноафриканской Республики (ЦАР) чествовали бойцов частной военной компании (ЧВК) «Вагнер». Тогда специалисты из России провели очередную операцию против боевиков на юго-западе страны, освободив несколько захваченных предприятий, за что и получили заслуженные почести. А незадолго до этого президент страны Фостен-Арканж Туадера встретился с инструкторами российской ЧВК и поблагодарил их за подготовку личного состава Центральноафриканских вооруженных сил (FACA). Вооруженные конфликты раздирают эту страну уже более 60 лет. Навести порядок не удавалось ни французским войскам, ни миротворцам ООН. Ситуация начала исправляться лишь несколько лет назад с приходом российских военных специалистов. О том, как живет сегодня эта африканская страна, чем занимаются там сотрудники российской ЧВК и почему только им удалось остановить череду вооруженных столкновений в ЦАР, — в материале «Ленты.ру» из Центральной Африки.
Дым отечества
Раннее утро Банги, столица ЦАР, встречает смогом — местные жгут мусор и пожухлую траву. Во время сухого сезона это самый простой и дешевый способ избавиться от всего ненужного, что может гореть, — костры нередко разводят прямо на дороге.
Это еще больше осложняет и без того непростую дорожную ситуацию в столице. Потоки машин и пешеходов с самого утра заполняют улицы, причем перебегать проезжую часть местные могут где угодно. «Я не знаю, как они тут друг друга до сих пор не поубивали. Они ходят беспорядочно по дорогам, беспорядочно водят машины», — смеется мой сопровождающий.
Местные реагируют на белые лица однозначно: «Руси-руси, давай, хорошо!» За последние годы центральноафриканцы каким-то образом научились визуально отличать русских от других европейцев, разрушая стереотип, согласно которому все белые для африканцев на одно лицо. А местная детвора приветствует русских специалистов: «Доблое утло, командил!» — независимо от времени суток.
Инструктор с позывным Батарейка, который одним из первых прибыл в ЦАР еще в 2018 году, вспоминает, что так было не всегда: «В 2018 году они даже не знали ничего про русских. Большинство, наверное, думало, что мы ооновцы. Позже, уже после активной фазы вооруженного конфликта вся страна узнала о том, что здесь есть русские, что на русских можно положиться и что мы придем и защитим».
Русские помогут в беде — такое тут к нам отношение, и, надеюсь, таким оно и останется в дальнейшем
Батарейкасотрудник ЧВК «Вагнер»
Другой сопровождающий, переводчик Богдан, вспоминает недавнюю историю: к нему на улице подошел уборщик и на ломаном английском объяснил, что он студент-антрополог из университета Банги и ему очень нужны какие-то книги на русском языке, потому что он очень хочет его выучить. «Я взял у него контакты и передал их в Русский дом в Банги. Когда у них будет следующий набор студентов на языковые курсы, он туда попадет», — говорит он.
У них у всех есть желание так или иначе прибиться, пообщаться, поработать вместе с нами. Для них это все равно что билет в новую жизнь. Считается, что если ты с русскими пошел работать, то тебе очень повезло
Богданроссийский переводчик в ЦАР
Мы проезжаем мимо мусульманского квартала города. «До нас сюда собаки боялись заходить, а сейчас ничего, нормально», — смеется Богдан. По его словам, сейчас можно более-менее безопасно ходить даже по бедным районам города, и дело не только в уважении к русским, но и в целом в безопасности, которой стало намного больше в Банги.
«Мы заслужили это хорошее отношение. Поначалу мы даже патрулировали тут улицы вместе с местными силовиками. У людей сначала было удивление, ведь французы так не поступали. А русские не боятся выезжать даже в самые опасные районы. Люди это ценят», — объясняет Батарейка.
Так в ЦАР было далеко не всегда. Вооруженные конфликты раздирают республику с момента получения ею независимости в 1960 году, и, несмотря на все природные богатства, она стабильно занимает одно из последних мест в мире по уровню развития человеческого капитала и доходов населения.
Очередной конфликт начался в 2012 году как религиозный: коалиция мусульманских группировок «Селека» свергла президента Франсуа Бозизе. Страна погрузилась в хаос, ее территорию поделили между собой от 15 до 20 вооруженных групп. Боевые действия пытались остановить с помощью вмешательства иностранного контингента, прежде всего французов, на правах бывшей метрополии. Однако учрежденная в 2014 году операция ООН по поддержанию мира (MINUSCA) не смогла объединить страну и остановить конфликты, несмотря на внушительный контингент в 18 тысяч человек.
Поработавшие в Африке россияне уверены, что такая цель перед миротворцами и не стояла. «Местные прекрасно знали, что они имеют дела с боевиками. Военные из MINUSCA даже перевозили их по стране на своем транспорте. Не знаю, за деньги или в обмен на какие-то услуги. Да и в целом французы доили ЦАР, продолжая воспринимать ее как свою колонию», — объясняет инструктор с позывным Омар.
Французы могли спокойно покупать золото и алмазы у скупщиков, связанных с боевиками
Батарейкасотрудник ЧВК «Вагнер»
Ситуацию можно было сдвинуть с мертвой точки, лишь заменив переменные в центральноафриканском уравнении. Это сделал избранный в 2016 году президент Фостен-Арканж Туадера. Он подписал с Россией межправительственное соглашение в сфере безопасности, и вместо французских военных из MINUSCA в страну прибыли специалисты и инструкторы ЧВК «Вагнер». Именно с их помощью в 2021 году правительственным войскам удалось отбить последнее масштабное наступление боевиков на Банги, которое стало переломом в гражданской войне. Вагнеровцы остаются в ЦАР и сейчас, обеспечивая безопасность и обучая местных солдат.
Их университеты
В тренировочный лагерь в местечке Беренго (резиденция бывшего президента ЦАР Жана-Беделя Бокассы, в 1976 году провозгласившего себя императором) в 80 километрах от Банги отправляемся еще затемно.
Дни в Беренго длинные и жаркие, поэтому занятия проходят рано утром и вечером, чтобы курсанты и инструкторы не получили тепловые удары на африканской жаре. Редкие автомобили прижимаются к обочинам, чтобы пропустить нашу колонну. По словам Батарейки, так происходит практически всегда — местные уверены, что если русские куда-то торопятся, то это не просто так.
«Они видят, что там, где русские, там всегда порядок и там спокойно. Они тянутся всегда поближе к нам. Только появляется наша база где-то, они сразу к нам», — говорит инструктор Омар.
Когда мы сворачивали одну отдаленную базу, местные прям плакали. Потому что пока мы там стояли, все было хорошо, они только начали жить нормально и боялись, что как только мы уедем, к ним сразу придут бойки (боевики) и начнут их грабить
Омаринструктор ЧВК «Вагнер»
Подготовка в тренировочном лагере включает в себя обучение владению различными видами стрелкового оружия, гранатометов, тактике и медицине. А с учетом опыта боев на Украине курсантов обязательно учат пилотировать разведывательные дроны.
Строевой подготовкой занимаются местные инструкторы, которые ранее прошли обучение у россиян. «С ними проще, потому что они могут на своем языке все подробно объяснить своим соплеменникам, и нам заново не надо преодолевать этот языковой барьер. Это самые достойные из подготовленных ранее курсантов», — говорит Омар. По словам инструкторов, даже переводчик, который учился в РУДН в России, все равно иногда не справляется с военными или техническими терминами.
«Те, кто приходят во второй раз, чтобы обучиться уже на сержантов, чуть ли не в рот заглядывают: слушают все очень внимательно. Потому что понимают, для чего ты объясняешь это», — рассказывает Омар.
Тех, кто уже проходил обучение, легко выделить из толпы по знанию команд на русском. «Давай, давай», — подгоняют они своих товарищей. Один из таких ребят, 28-летний Кете, четыре года назад впервые прошел обучение у вагнеровцев в лагере в Беренго. «***** (хорошо) поработали», — вспоминает он. Ему есть с чем сравнивать: ранее он проходил обучение у французов. Бывших наставников он называет словом «алибаба» — так местные говорят про мошенников и воров.
По словам курсанта, буквально те же автоматы, с которыми они проходили обучение, потом оказывались в руках террористов из группировки «Селека». Поэтому бывшие наставники вызывают у него сугубо отрицательные эмоции. По мере обучения боец уже начал бегло общаться по-русски. Говорит он, конечно, с акцентом, а лексикон из-за особенностей усвоения языка изобилует нецензурной лексикой, но все сказанное вполне складно и понятно.
Русский здесь на Банги — нормально. Французы здесь на Банги — алибаба, ***** (плохие). Пусть идут ***** (куда подальше), их не надо здесь на Банги
Кетевоеннослужащий FACA
По словам Батарейки, французы обучали местных солдат «для галочки». «Видел, как они тренируют. У них марш-бросок, например, вовсе не в джунглях был. Их подопечные по городу ходили просто с деревянными винтовками. То есть, видимо, французы не доверяли им. В общем, обучали спустя рукава», — объясняет он.
По мнению инструктора, российским специалистам, несмотря на языковой барьер, удается передавать знания курсантам благодаря собственному опыту и пониманию основ педагогики. «То есть даже если человек охрененный специалист в своем деле, это еще не значит, что он сможет научить другого этому делу, — считает он. — Это умение берется из понимания того, для чего ты это все делаешь — чтобы в будущем спасти курсанту жизнь. И вот когда ты сам это понимаешь и способен это объяснить, ты можешь начинать учить». Батарейка сравнивает инструкторов с учителями, которые вели классное руководство у школьников до 11-го класса и плачут на выпускном. «Только мы не плачем — мы радуемся, что наконец-то это все кончилось», — смеется он.
В Беренго ощущается, что вагнеровцам действительно получилось найти с бойцами FACA (Forces Armées Centrafricaines, вооруженные силы ЦАР) общий язык. Инструкторы признают, что местные часто воспринимают учебную работу как повинность, поэтому их бывает тяжело мотивировать. «Но в результате они понимают, что ты делаешь для них доброе дело. Когда ты видишь, что они уже начинают отвечать на твои вопросы наперегонки, и ты видишь этот блеск в глазах, то, конечно, становится приятно. Видишь, что все твои труды ненапрасны», — говорит Омар.
Я многим со своего курса говорил «Это понятно?» Они всегда отвечали «Понятно, командир!» То есть выучили эту фразу. И сейчас, когда я встречаю выпускников в столице, они приветствуют меня: «Понятно, командир, понятно!»
Омарсотрудник ЧВК «Вагнер»
Также вагнеровцы запустили в ЦАР уникальную программу — только им доверено курировать боевиков, которые решили сдаться и перейти на сторону правительственных войск. По словам Батарейки, курировать их может только «Вагнер», так как доверия к другим иностранным контингентам у властей ЦАР нет. «Вчерашние боевики видят, что русские держат свое слово. Они звонят своим коллегам по опасному бизнесу и говорят: «Да, все, условия сдачи выполнены. Сдавайтесь тоже»», — рассказывает Батарейка.
Россияне называют бывших боевиков «прощенцами». По их словам, у местной армии отношение к ним предвзятое, хотя сами «прощенцы», как правило, имеют преимущество в физических данных и более выраженную мотивацию.
На дальних берегах
Пока занятия прерываются из-за жуткой жары, появляется время пообщаться с инструкторами. И Омара, и Батарейку в компанию привели события 2014-го года в Донбассе. Оба поехали туда добровольцами, познакомились с людьми из «Вагнера» и вступили в ряды ЧВК. «Сюда почему-то тянет. Дома уже не можешь сидеть… Люди отправляются домой на 3-4 месяца, а потом назад тянет… Как наркотик», — говорит Батарйека, за спиной которого несколько командировок в ЦАР и одна в Мали. С ним согласен и Омар, который побывал практически на всех дальних направлениях, от Сирии до Африки.
Впрочем, оба инструктора признают, что патриотическая мотивация для них куда важнее, чем дух авантюризма. «В уставе нашей компании это прописано, что все наши деяния — для Родины и страны. И если бы хоть кто-то из нас сомневался или думал, что это исключительно коммерческая фигня, то, думаю, 90 процентов людей отсюда бы сквозануло», — говорит Омар. В налаживании отношений между Россией и африканскими странами он видит главную миссию компании.
«Там, где было беззаконие, там появлялись мы и боролись с этим беззаконием», — смеется Батарейка. Он согласен с коллегой, что российские инструкторы осознают себя «лицом России» на африканском континенте. «Безусловно, и финансовая составляющая играет роль, но у нас всегда было понимание, что здесь мы — лицо нашей страны и мы стоим здесь за правое дело. Наша миссия — принести мир!» — говорит инструктор.
Батарейка наблюдал этот процесс своими глазами по мере распространения российского присутствия в стране. «Мы помогали где-то медикаментами, где-то вообще были госпитали развернуты для населения. Где-то детишек накормили, где-то еще что-то», — вспоминает он.
Разговор прерывают крики «Пошел, пошел!» с отчетливым акцентом. Это молодые парни из FACA возвращаются к занятиям после дневного перерыва. Инструкторы идут к ним. Дни в Беренго длинные.
