Ситуация в Сирии изменилась стремительно и радикально. После 24 лет правления 8 декабря Башар Асад сложил с себя полномочия президента Сирийской Арабской Республики. Вооружённая оппозиция тем временем заняла Дамаск. На следующий день армия Израиля вошла на сирийскую территорию в районе Голанских высот. Контроль над ними, как заявил премьер-министр Биньямин Нетаньяху, Израиль намерен сохранить и в будущем.
Для неспециалистов произошедшие со свержением режима Башара Асада в Сирии события стали неожиданностью, для многих специалистов эти события были вполне ожидаемыми, но та скорость, с которой дематериализовался режим, который был в Сирии, удивила даже тех, кто этой дематериализации хотел и добивался очень долгие годы, считает главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов.
При этом, по его мнению, представленный нам тип смены власти оказался абсолютно новым, ранее никогда не практиковавшимся. Более того, это случилось спустя достаточно продолжительное время относительной стабильности происходящего в регионе.
«Конечно, сейчас у аналитиков возникает масса вопросов, что и как произошло и почему. Я думаю, что со временем мы узнаем довольно много интересных, быть может, даже неожиданных подробностей о последних 12 годах с момента начала гражданской войны в Сирии», — добавил эксперт.
Академик Виталий Наумкин, ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН, отметил высокую степень неожиданности в событиях, приведших к изменению политической ситуации в Сирии, несмотря на явные признаки подготовки со стороны Турции и Катара. Однако заявление о том, что Турция и Катар «явно это готовили», требует более детального анализа. Необходимо рассмотреть конкретные разведывательные данные, подтверждающие эту гипотезу, а также оценить степень их достоверности. Были ли это совместные действия или страны действовали параллельно, преследуя свои собственные, возможно, не совпадающие цели? Эти вопросы остаются открытыми.
Наумкин также указал на катастрофические последствия для курдского населения. Курды, являющиеся многочисленной этнической группой, рассеянной по территории нескольких государств Ближнего Востока (Сирии, Турции, Ирака, Ирана), десятилетиями борются за автономию или независимость. Их стратегическое положение на границе различных зон влияния делает их крайне уязвимыми. Поддержка США, ранее оказывавшаяся курдским ополченцам, сейчас находится под вопросом, что резко меняет региональный баланс сил. Будут ли США продолжать оказывать военную и финансовую помощь курдским формированиям или предпочтут сотрудничать с другими региональными игроками, такими как Турция? Ответ на этот вопрос во многом определит дальнейшую судьбу курдов и уровень напряжённости в регионе.
Важно отметить, что курдский вопрос тесно связан с созданием потенциального независимого Курдистана, что вызывает озабоченность у соседних стран, опасающихся дестабилизации своих границ. Внутренние разногласия внутри курдского сообщества, включая противоречия между различными партиями и фракциями, могут осложнить формирование единой стратегии.
Иракский фактор, по словам Наумкина, также крайне важен. Отход сирийских войск в Ирак создаёт риск дестабилизации иракской ситуации. Лояльность этих войск прежнему режиму не гарантирует их пассивность. Они могут быть использованы для организации протестов, восстаний или даже военных действий против нового сирийского правительства, что неизбежно приведёт к хаосу. Возможный удар Израиля по этим войскам, расположенным на иракской территории, может повлечь полномасштабный региональный конфликт, втянув Ирак и другие страны. Израиль, имеющий свои стратегические интересы в регионе, может прибегнуть к превентивным мерам, стремясь предотвратить угрозы своей безопасности. Однако такой шаг может иметь непредсказуемые последствия.
Наумкин подчеркнул, что главными бенефициарами ситуации являются Израиль и Турция, но их долгосрочные цели остаются неясными. Вопрос о создании буферных зон, в частности на Голанских высотах, является ключевым. Эти зоны могут быть использованы как временная мера стабилизации или предлог для дальнейшей аннексии. Израиль, занимающий Голанские высоты с 1967 года, может использовать ситуацию для их юридического оформления, что вызовет резкую реакцию международного сообщества.
Виталий Наумкин также обратил внимание на острые противоречия между двумя армиями — «национальной» и «арабской свободной». Одна из них ориентируется на курдов, другая — на прозападные силы. Кроме того, существует риск внутреннего соперничества среди победителей, а позиция Ирака, как одного из ключевых заинтересованных государств, остаётся неопределённой.
«Непонятно также, как поведёт себя Ирак, если Израиль, чтобы не допустить захвата оружия в Сирии, нанесёт удары по её территории. Уничтожение военно-морского флота Сирии — неприятный эпизод, особенно для России, которая может пострадать репутационно. Если Израиль уничтожил флот, то что будет с танками, ушедшими в Ирак? Будут ли израильтяне наносить удар по Ираку? Или существует какая-то договорённость?» — добавил Наумкин.
Лидер Московской платформы сирийской оппозиции Кадри Джамиль (несмотря на смену власти, его официальная должность пока сохраняется) указал на необходимость анализа корней сирийского кризиса. 75 лет однопартийной системы и доминирование органов безопасности привели к тоталитарному режиму, неспособному реагировать на изменения в обществе. Это создало пропасть между властью и населением, вызвав массовое недовольство. Недоразвитость страны, отсутствие экономических реформ и политического плюрализма создали почву для радикализации.
Джамиль выделил две системные причины кризиса: объединение Сирии и Египта в 1958 году («Насер был патриотом, но ошибся») и 75-летнее доминирование однопартийной системы, где реальная власть принадлежала органам безопасности.
Директор Института Анкары Таха Озхан отметил, что падение режима Асада стало итогом долгосрочного кризиса, вызванного неэффективным управлением и репрессиями. Сирия столкнулась с массовыми перемещениями населения. Распад режима создал политический вакуум, требующий урегулирования.
Озхан подчеркнул необходимость пересмотра позиций ключевых игроков: России, Ирана, США и Турции. Россия, несмотря на поддержку Асада, сохранила часть влияния, особенно если участвует в переустройстве Сирии. Он также отметил, что группировка «Хайят Тахрир Аш-Шам», контролирующая власть, в России по-прежнему считается террористической.
Турция, по его словам, сосредоточена на противодействии Рабочей партии Курдистана и стабилизации региона для минимизации угроз безопасности.
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции
Источник: argumenti.ru
