На Западе все громче в последнее время звучат голоса, призывающие к конфискации сотен миллиардов долларов российских активов, застрявших за рубежом после начала войны на Украине. В частности, уже озвучивались хитроумные схемы, которые позволят де-юре сохранить их нетронутыми, но де-факто изъять и потратить по усмотрению европейцев. Сообщается, что уже в конце октября ЕС, где заморожены свыше $200 млрд, примет решение об их дальнейшей судьбе.
О том, сможет ли Россия помешать этому, и чем мы можем ответить — aif.ru рассказал эксперт Финансового университета при правительстве РФ, ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.
Дамоклов меч
Ранее официальный представитель МИД Мария Захарова пообещала, что страны ЕС столкнутся с жесткими ответными мерами, если пойдут на изъятие замороженных в Европе российских активов. Ее слова стали реакцией на недавнее интервью французского президента Макрона американскому телеканалу CBS, в котором он высказался против конфискаций, мотивировав это нежеланием провоцировать хаос в финансовом мире нарушением международных законов.
По словам Юшкова, когда спикер МИД говорит про жесткие меры, она имеет в виду, что в российской юрисдикции заперт примерно такой же объем западных активов, какой ЕС заморозил у себя. Например, многие иностранные компании до сих пор сохраняют доли в российском бизнесе — British Petroleum владеет около 20% Роснефти, французская Total Energies держит примерно такой же процент в Новатэке и т. д. Вдобавок эти компании получают в России дивиденды — они зачисляются на специальный счет типа C, с которого нельзя выводить деньги за границу. Поэтому сумма западных активов в России немаленькая и продолжает ежегодно расти.
«Речь идет о том, что если ЕС что-то конфискует, мы заберём активы их компаний у себя. Это должно быть таким сдерживающим механизмом», — объясняет эксперт.
Почему в ЕС вновь заинтересовались нашими деньгами?
По данным Reuters, в Европе обездвижено порядка $250 млрд российских активов. Часть из них уже достигла срока погашения и была конвертирована в денежные средства на счетах бельгийского депозитария ценных бумаг Euroclear. Это означает, что по ним перестали выплачиваться проценты. Напомним, ЕС использовал проценты, начисляемые по российским активам, для оплаты кредита в $50 млрд, ранее предоставленного странами G7 Украине. Сокращение выплат толкает ЕС на изобретение новых юридических конструкций, позволяющих расходовать замороженные активы.
Одна из возможных идей — заменив российские активы облигациями Еврокомиссии, извлечь их и использовать для финансирования войны на Украине. Варианты могут быть разные: от инвестирования в надежные проекты с тем, чтобы потом покрывать расходы по Украине из генерируемых прибылей, до кредитов Киеву и прямой оплаты его нужд из конфискованных средств.
Правда, формально это не будет никакой конфискацией. На счетах в Euroclear вместо активов будут лежать облигации, гарантированные каким-то числом стран ЕС, — в зависимости от того, как договорятся. Россия чисто теоретически может потребовать их погашения — то есть обналичивания, — и тогда гаранты будут вынуждены, если не захотят потерять доверие в финансовом мире, вернуть всю сумму. Но фишка в том, что без снятия санкций Россия не может предъявлять подобных претензий. А пока ЕС продолжает занимать непримиримую позицию по войне на Украине, вероятность отмены любых ограничений стремится к нулю. Получается, что деньги можно изъять под обещание, которое на практике никогда не придется выполнять. Так выглядит узаконенное воровство.
Когда определятся?
По информации Bloomberg, вопрос о том, как распорядиться российскими активами, должен окончательно решиться на саммите лидеров стран ЕС 23-24 октября.
По мнению Юшкова, европейцы, взвесив все риски, ограничатся осторожным подходом.
«Маловероятно, что они договорятся о конфискации. Наверняка будут просто достигнуты договоренности о расширении того инструментария, с помощью которого ЕС использует прибыль с заблокированных российских активов. Но сами активы, скорее всего, не тронут. Это стало бы прецедентом, который уничтожил бы доверие к еврозоне. После него все остальные страны мира бросились бы в срочном порядке распродавать европейские облигации и вывозить оттуда свое золото в слитках», — резюмировал Юшков.
