Норвегия угрожает России из-за отсутствия прогресса на переговорах о распределении квот на вылов трески в Баренцевом море, пишет портал рыбного рынка России FishRetail.ru. Несмотря на две встречи сторон, соглашение пока не достигнуто.
Если договорённости не будет, российские компании не смогут ловить рыбу у берегов Норвегии, где она гораздо крупнее, а будут пробавляться молодью у побережья РФ. Такой аргумент министра рыболовства Норвегии Марианны Сивертсен Нэсс приводит издание.
(Молодая треска обитает преимущественно в российской экономической зоне, но по мере взросления перемещается нагуливать вес ближе к норвежским берегам, так как температура воды там выше — рядом тёплый Гольфстрим и ей там сытнее).
То есть, потомки викингов будут отъедаться самой крупной жирной треской, какая только есть «на районе», а русским достанется одна мелюзга, размером с уклейку?
Между тем, это вопрос политический. Задачу увеличить потребление рыбы на душу населения недавно поставил сам президент: оно должно составлять 28 кг на душу населения в год, а у нас «где-то 23−23,5 кг». «Здесь есть над чем поработать», — призвал Путин.
Чтобы исполнить указание президента, надо сделать рыбу, в частности, треску — одну из самых популярных пород, более доступной россиянам. Увеличить объём, поставляемый на российский рынок, чтобы снизить цену. А то сейчас она стоит до 800 рублей, как говядина.
Но оказалось, промысел трески в Баренцевом море имеет к отечественному рынку минимальное отношение. Он в большей степени относится к экспортным операциям, чем к продовольственной безопасности РФ или повышению качества питания россиян.
По данным СМИ, до 70% российских рыболовецких судов до недавнего времени принимались в норвежских портах. Для чего, спрашивается? Уж не для выгрузки ли улова? Ловили у норвежских берегов «их» треску и сдавали, продавали её на европейский рынок.
Получается, бенефициарами ловли в Баренцевом море были российские рыболовецкие и торговые компании, европейские покупатели-оптовики, а также их рядовые потребители, но только не соотечественники. Рыба уплывала за границу — прочь от российского прилавка.
Теперь этого не будет. Недавно норвежцы запретили судам двух наших компаний «Норебо» и «Мурман Сифуд» заходить в свои порты, присоединившись к санкциям ЕС против российского флота (раньше рыбакам они делали исключение).
В ответ глава Росрыболовства пригрозил Осло впредь вести промысел «исходя из российских национальных интересов».
Так он подтвердил догадку о том, что насыщение нашего рынка дешевой треской и успех на переговорах о квотах — не связанные вещи. Выходит, все предыдущие годы «российские национальные интересы» нашим рыбакам были побоку.
Хотя это позволит отечественному рыбному бизнесу продолжить получать доходы от экспорта, а труженикам отрасли — зарплату. Тоже немало. Но эта задача — локальная. А хотелось бы, чтобы наши рыбаки ловили рыбу для стола россиян и зарабатывали на этом.
Норвежская же сторона — откровенные враги. Запрет на заход российских судов в свои порты был введён под предлогом того, что на них якобы установлено шпионское оборудование. То есть использовали геополитическую напряжённость в коммерческих целях.
Не исключено, что в Осло решили перехватить российскую долю в поставках трески на европейский рынок, с выгодой для себя разыграв искусственно складывающуюся монополию. Зачем позволять зарабатывать русским, если всё можно загрести себе?
К подобному рвачеству Осло, толкает невероятная удача, настигшая их на газовом рынке Европы.
После того, как Россию отрезали от Германии, немалая его часть досталась норвежским экспортёрам. В Баренцевом море ту же схему они реализуют сами.
Пытаясь обокрасть Россию, они тем не менее рассчитывают сохранить практику совместного с Москвой регулирования вылова через квоты, так как от этого зависит размер популяции трески в будущем, а значит и доходы. И рыбку съесть, и на велосипеде покататься…
До сих пор результаты российско-норвежской комиссии по рыболовству считались примером успешного сотрудничества двух антагонистических стран. Общий интерес примирял стороны и позволял находить приемлемые решения на протяжении полувека (с 1976 года).
Но с началом СВО её работа была фактически поставлена на паузу. Невозможность договариваться в новых условиях, наверное, не стала бы такой проблемой, если бы в 2010 году Россия не разделила акваторию Баренцева моря на невыгодных для себя условиях.
Вместо того, чтобы отстаивать вариант демаркации по границе полярных владений (секторальный принцип) — позиция, на которой всегда стоял СССР, было решено принять предложение Осло и осуществить разграничение по так называемой «серединной линии».
В результате, Россия тогда потеряла более 80 тысяч кв. км водной поверхности и континентального шельфа — две Московских области, где сейчас могли бы «пастись» и нагуливать жирок огромные косяки самой крупной тучной трески для русского стола.
Любопытно, что с норвежской стороны документ подписал премьер Норвегии и будущий генсек НАТО Йенс Столтенберг, а с российской президент Дмитрий Медведев. В норвежском парламенте договор поддержали 100% депутатов, в российском — 69%, только «ЕР».
Зачем было оставлять россиян без дополнительных запасов рыбы — непонятно. Вроде бы норвежцы поманили Москву перспективами сотрудничества в сфере энергетики. Но в итоге эта история стала похожа на эпизод про «Кемску волость» в известном фильме.
Так или иначе, акваторию заново не переделить. Единственным способом вернуть уплывающую от российских прилавков треску, видится перестройка отрасли в соответствии с новыми реалиями. Раз норвежцы хотят запретить, придётся ловить без разрешения.
Для экспорта нефти после введения масштабных западных санкций был создан и используется теневой флот, состоящий из сотен судов. Аналогично, только в меньших масштабах, можно поступить и в Баренцевом море для вылова рыбы.
Сейнеры и траулеры под российским или иным флагом («Весёлый Роджер», как у пиратов?) могут вести промысел трески несанкционированно, а в случае попыток норвежцев пресечь их деятельность уходить под защиту российского военного флота.
Ведь именно Баренцево море — основная акватория, база наших военных кораблей и подлодок. Заодно и попугать страну НАТО, как это было на Балтике с танкерами. По нынешним временам — не грех. Промысел двойного назначения.
А выловленную крупную и жирную «норвежскую» треску вместо того, чтобы продавать в Европу, поставлять на российский рынок («Газпром» же вернулся из Европы домой!), насыщая его полезным продуктом. Как указывал президент Путин.
