Российская экономика рискует повторить «южнокорейский сценарий» из-за процесса чеболизации. Такую мысль озвучил на встрече с молодежью Вологодской области председатель совета директоров «Северстали» Алексей Мордашов.
«Происходит ли чеболизация в России? По факту — да, у нас есть доминирование больших корпораций, доли малого и среднего бизнеса явно недостаточно … Для дальнейшего прогресса важна доля малого и среднего бизнеса», — отметил, в частности, сталепромышленник.
Он также подчеркнул, что главная проблема отечественных чеболей (крупных финансово-промышленных групп, управляемых какой-либо семьей, начинавшей с торговли, а впоследствии получившей разнопрофильные активы — «СП») заключается в том, что они сильно искажают понятие конкуренции, ограничивают её в пользу крупных корпораций.
Всё это, по словам Мордашова, понятно и даже в определенной степени было неизбежно, но важно соблюдать баланс и не заходить в этом процессе слишком далеко.
Необходимо создать конкурентную среду равных возможностей, которая, в свою очередь, поможет расцвести малому и среднему предпринимательству, а также наладит диалог между бизнесом, властями и различными частями общества.
Какой «южнокорейский сценарий» имелся в виду
Чеболизация Южной Кореи проводилась с целью превращения страны в индустриального гиганта с экспортно-ориентированной экономикой. В связи с этим, например, в 1960-х и 1970-х годах рост реальных зарплат не превышал ВВП.
Чтобы активнее «выжимать соки» из работников и продвигать товары на мировые рынки, власти шли на частые девальвации: с 1960-го по 1976-й их было аж девять, причем южнокорейский вон в одном только 1964 году упал вдвое.
Зато впечатлял результат — среднегодовой темп роста экспорта из страны с 1963-го по 1973-й достигал отметки в 52%.
При этом компании с помощью государства боролись не за монополию на внутреннем рынке, а за раздел мирового — например, в 2000 г. Южная Корея контролировала половину всего коммерческом судостроения в мире.
Однако консолидация промышленности и финансов вызвала чрезмерный рост заимствований: к концу 1980-х как минимум 30 корейских чеболей имели долг, превышавший 40% ВВП страны, и вскоре 11 из них обанкротились. Самым крупным стал крах Daewoo Group, имевшей 80 млрд долларов невозвратных долгов.
В чем особенность чеболизации по-российски
Критикующие курс наших финансово-монетарных властей экономисты обращают внимание на то, что чеболизация экономики России набирает обороты, отмечая, в частности, что на высшем уровне санкционирована передача «Объединенной судостроительной корпорации» (ОСК) в управление банка ВТБ, «Сбер» поставил под свой контроль множество непрофильных бизнесов, а Wildberries объединился с Russ Outdoor.
Но дело в том, что российские индустриальные корпорации и конгломераты, по их мнению, имеют мало общего с Samsung или Hyundai. В России, считают эксперты, стратегия их создания под контролем доверенных лиц опирается на ведомственность эпохи СССР, имевшую огромное значение в ту пору: многие отраслевые министерства обладали значительным влиянием и сильной автономией по отношению к партии и правительству, и на протяжении длительного времени выстраивали свои империи со множеством предприятий, институтов и сопутствующей инфраструктурой.
Сейчас на смену госплану пришел госзаказ, но представление о том, что только консолидация активов в единой централизованной иерархии, контролируемой на высших этажах принятия решений и возглавляемой «правильными» руководителями, — лучший рецепт корпоративного управления на все времена, никак не умрет.
Что говорят эксперты
— Если уж на то пошло, то чеболем, в принципе, можно назвать и саму «Северсталь», потому что она имеет в своем распоряжении не только производственные, но и торговые активы, — заметил в беседе с «СП» экономист Леонид Хазанов.
— Давайте посмотрим, что же конкретно предлагает владелец этого чеболя? Создать конкурентную среду равных возможностей? Извините, но, на мой взгляд, это всего лишь ни к чему не обязывающие общие слова. А где же конкретика?
Возьмем, к примеру, российскую металлургию. В ней есть несколько гигантов — та же «Северсталь», Новолипецкий и Магнитогорский металлургические комбинаты, которые, судя по расследованию их деятельности со стороны Федеральной антимонопольной службы (ФАС), в 2022 году были признаны нарушившими законодательство — они установили и поддерживали монопольно высокую цены на горячекатанный плоский прокат на внутреннем рынке. И ничто в обозримом будущем не помешает им повторить что-то подобное.
Владелец «Северстали» ратует за создание среды равных возможностей? Так отчего же он не предложил начать процесс «дечеболизации» с «Северстали»? Выделил бы из нее активы, передал бы по частям в разные руки. Вот и получился бы конкретный рецепт по пунктам.
«СП»: Отчего же? А констатация отсутствия развития малого и среднего бизнеса из-за сильно искаженной конкуренции чем не конкретика?
— Малый и средний бизнес в России на самом деле развивается, другое дело, что этот процесс идет не так хорошо, как хотелось бы. Это во-первых. А, во-вторых, развивается он как в сфере услуг и торговли, так и в производстве.
«СП»: То есть, получается, создание равных возможностей — это эфемерное в российских экономических реалиях предложение?
— Без озвучивания конкретных шагов — да, это не более чем просто слова. Чтобы это реально заработало, нужна своего рода «дорожная карта» — что именно делать, когда делать, каких промежуточных и конечных результатов ожидать и так далее. А так у меня возникает встречный вопрос: позвольте, а дети рабочих «Северстали» имеют равные возможности с детьми самого Мордашова?
«СП»: Если не будут звучать конкретные предложения по «дечеболизации» нашей экономики, какое будущее ее может ждать? Переход на госплан или превращение самого государства в суперчеболь?
— Вновь поставить экономику на рельсы госплана мы уже не сможем. Кто бы какие планы ни писал, не получится контролировать огромное количество малых и средних компаний.
То, что государство сейчас проводит национализацию отдельных предприятий и компаний, это просто необходимость в наведении порядка после огульной приватизации «лихих» 90-х, когда госактивы улетали просто за бесценок. Оно не превратится в суперчеболь просто потому, что не стоит и не будет ставиться подобная задача.
«СП»: Может, на самом деле проблемы в экономике, чеболизация — в частности, в том, что с управленческими кадрами и ресурсами у нас небогато?
— Отчасти, конечно, и в этом тоже, но надо же понимать, где именно такие управленческие ресурсы нужны больше всего. А это вопрос сложный, неоднородный, спорный. Ведь управлять огромной компании уровня «Северстали» — это одно, а небольшой пекарней — совершенно другое, подходы разные.
Основные корни проблем нашей экономики, я полагаю, кроются совсем в другом.
Во-первых, в неправильном подходе к имеющимся трудовым ресурсам. Мы завозим мигрантов, готовых работать за низкую плату, не трудоустраивая россиян только потому, что они хотят более высокую зарплату и социальные гарантии. А эти требования оправданы, потому что у нас объективно низкие зарплаты при достаточно высоких ценах, отсюда и низкая покупательская способность.
Во-вторых, у нас недостаточная автоматизация производства. Она у нас сосредоточена в основном в сфере сервиса и услуг, а на производстве идет не такими темпами, как хотелось бы.