Поставки игристого вина на российский рынок игристых вин из стран, не являющихся их традиционными производителями, за 7 месяцев нынешнего года резко возросли. Счет идет даже не на десятки, а на сотни процентов. Так, за период с января по июль нынешнего года только из Белоруссии было ввезено 29 тысяч декалитров (дал), что в 14 раз больше, чем в 2024 году.
Из Чили за этот же период поступило 24,6 дал (+214,9% к прошлому году), из ЮАР — 11,7 тысячи дал (+126,8%), из Молдавии — 8,8 тысячи дал (+251,6%). Из Бразилии и Сербии было ввезено, соответственно, 4,5 и 1,5 тысячи дал, а из Индии — 0,8 тысячи дал, что в десятки и сотни раз превысило показатели минувшего года. Заметно выросли поставки игристых вин также из Израиля, Азербайджана и Греции.
Как констатировали отдельные участники отечественного алкогольного рынка, главной причиной такого «бума» стали высокие пошлины, установленные недружественными России на свою продукцию, которая в августе 2024 года возросла с 20% до 25% от стоимости, но не менее 2 долларов США за 1 литр продукции, напомнили в компании Ladoga. Поэтому дистрибьюторы были просто вынуждены заняться поисками аналогов, которые обошлись бы заметно дешевле, даже несмотря на «длинное» логистическое плечо, как в случае с Чили или Бразилией.
А в случае с Белоруссией это вообще одна большая сплошная выгода, так как ряд импортеров, отметил, в частности, руководитель по развитию премиального винного портфеля Luding Group Владимир Косенко, предпочитают закупать виноматериалы в Чили, Аргентине или Италии, завозить его в Белоруссию и уже там разливать по бутылкам.
Однако похоже на то, что корни возникновения такого интереса отечественных поставщиков игристых вин к экзотическим производителям могут оказаться куда более глубокими, чем может показаться.
— С одной стороны, следует понимать, что этот «диковинный всплеск» обусловлен в первую очередь очень низкой базой прошлых лет, — поделился своим видением ситуации на отечественном рынке игристых вин руководитель Центра разработки национальной алкогольной политики и председатель Национального союза защиты прав потребителей Павел Шапкин.
— Если говорить по-простому, раньше, например, из Чили стабильно везли, условно, тысячу ящиков вина, а теперь завезли сразу несколько тысяч. Но даже в совокупности с другими «нетрадиционными» поставщиками игристых вин все эти десятки тысяч декалитров — очень небольшой объем. Сейчас на рыке доля российского виноматериала порядка 72%, порядка 22% — доля Италии, около 3% приходится на Фрацию, а доля Испании составляет около 1,9%.
Но, с другой стороны, вся эта история с Индией, Бразилией, Сербией и так далее появилась не только из-за того, что недружественные страны повысили пошлины на свои вина. Стало опасно продлевать долгосрочное сотрудничество с теми же Францией и Италией, потому что нет гарантии, что пошлины или закупочные цены и дальше не будут повышаться. Итальянцы, например, в прошлом году хоть и увеличили квоты на производство игристых вин, но при этом подняли цены, французы поступили аналогичным образом. И теперь они удивляются, почему же это на их игристые вина падает спрос.
«СП»: Что же еще может быть причиной интереса к игристым винам от «нетрадиционных» производителей?
— Во-первых, спрос на игристые вина растет во всем мире, и рынок в принципе готов больше покупать, но только не по таким расценкам. Потому ему стало интересно попробовать что-то новое, какую-то экзотику. Поэтому и возник интерес к игристым винам из Чили, ЮАР или Бразилии.
А, во-вторых, масла в разгорающийся огонь интереса невольно подливают и наши отечественные производители игристых вин, которые просто нещадно задирают цены на свою продукцию.
Я вот недавно был в Крыму, и меня очень неприятно поразило то, что самое дешевое игристое вино там стоит минимум 990 рублей. Это просто абсурдно высокий уровень, такого просто не должно быть. В Москве также цены на отечественные игристые вина резко выросли за два минувших года.
И это при том, что у наших производителей есть весьма существенные меры господдержки. Акциз, который по итогу уплачивают отечественные производители шампанского за вычетом всех налогов, составляет всего 1 рубль за литр, что в 140 раз меньше, чем платят импортеры, которым еще и налог на добавленную стоимость (НДС) на эту самую разницу накручивается. Несмотря на это, наши производители продолжают задирать цены опережающими инфляцию темпами, так что российское игристое обходит бензин по темпам роста стоимости для конечного потребителя.
При этом я бы не сказал, что качество отечественной продукции лучше, чем у производителей не только Италии или Франции, но и Чили. В итоге получается, что отечественный потребитель просто вынужден искать альтернативу.
«СП»: Почему же наши виноделы, при всех имеющихся возможностях, так себя ведут?
— Они, как мне кажется, взвалили на свои плечи какую-то мессианскую ношу и хотят приучить всех пить брют, хотя россияне всегда предпочитали сладкие и полусладкие вина, на худой конец — полусухие. Но нет, наши производители всех жаждут заставить полюбить именно сухое. И еще обижаются, что россияне в очередь за ним не выстраиваются, сметая с прилавков. Поэтому наши виноделы все время чего-то требуют — повысить пошлины или еще чего-то в таком роде, но не хотят просто дать потребителю полусладкое, чтобы было всем счастье.
Они действуют по принципу «а я хочу вот так». В их представлении потребитель просто должен встать по стойке смирно и покупать именно то, что они производят, причем именно по такой цене, которая устраивает производителей. И любой, кто с этой политикой несогласен, атоматически удостаивается ярлыка «любителя шмурдяка» и тому подобное.
«СП»: Хорошо, с настоящими первопричинами интереса рынка к экзотическим производителям вин мы разобрались. Но где гарантия того, что они не «впаривают» нам «шмурдяк»? Ведь в той же Сербии со своими виноградниками не так уж и густо, а уж про Белоруссию и говорить нечего.
— Ну, если говорить об этом, то давайте вспомним, что в свое время около 60% вин на нашем рынке были молдавского происхождения, потому что наши винзаводы в основном использовали именно ее виноматериал. Потом наступил кризис, и к настоящему моменту Молдавия у нас занимает нишу экзотических стран со своей менее 0,1% долей российского рынка. Тем не менее молдавский виноматериал продолжает к нам поступать. В основном — через Абхазию. Но Белоруссия лихо наловчилась делать по виду иностранное вино, да еще и с названиями на латинице, так что не сразу и разберешь, из какого сырья оно сделано. Так что Молдавия, я считаю, по-прежнему для нас не потеряна в плане виноделия.
«СП»: Каково в краткосрочной перспективе будущее нашего внутреннего рынка при таких раскладах?
— Конечно, рассчитывать на то, что спрос на отечественные вина будет повышаться, наверное, нужно. Хотя бы потому, что у нас все еще есть производители, работающие «по-старинке» — бутылочки в наклонном положении горлышком вниз, сливание осадка, все прочее. И на выходе получается очень даже неплохое вино, но это, как говорится, на любителя.
Правда, таких производителей очень немного, большинство же предпочитает работать по ускоренной резервуарной технологии, то есть, по сути, просто газируют готовое вино. Технология, понятно, демократичная, но и качество-то тоже демократичное. Поэтому, на мой взгляд, сегмент нетрадиционных стран на нашем винном рынке будет расти, так как потребитель не готов «биться рублем» за те же российские вина, изготовленные классическим способом, потому что цены на них, на мой взгляд, сейчас просто за гранью всего разумного. А то, что завозится по импорту, по своему качеству, мягко говоря не уступает этим отечественным образцам, а уж по ценам — и подавно.
Дистрибьюторы имеют возможность выбирать для импорта в Россию из десятков и сотен образцов наиболее лучшие по балансу цены и качества. Российские же производители стоят на том, что они должны распродать всю свою продукцию, даже откровенно плохую, причем по высокой цене и невзирая на предпочтения рядового потребителя, который, в их преставлении, просто обязан смиренно скушать то, что ему впаривают втридорога.
«СП»: И выходит, что дистрибьюторы такого экзотического продукта будут иметь все большие возможности для получения солидной прибыли?
— Я лично сильно сомневаюсь в том, что они получат от этого баснословные барыши. На их пути к этому неминуемо нарисуется какая-нибудь условная «ассоциация» или «союз» российских винопроизводителей", которая начнет лоббировать через правительство повышение ввозных пошлин или чего-то подобного. «Пейте наш неполучившийся брют по полторы тысячи за бутылку, и не выделывайтесь» — вот негласный девиз наших виноделов.
Но с таким походом я не удивлюсь, что динамика отечетсвенных «игристых» производителей в конечном итоге рано или поздно загнется. Равно как и бюджетных изготовителей отечественного вина, которые не то, чтобы мировой шедевр на-гора выдают, но вполне приемлемый по качеству продукт. Сейчас-то у нас цена за бутылку вина минимальная 239 рублей, однако также не удивлюсь, что уже вскоре ее повысят рублей до 500, и потребитель уйдет и из этого сегмента.
«СП»: Так что же людям вместо игристого будут прелагать?
— А людей, как я полагаю, на коктейльчики будут переключать, на Spritz тот же. Во сем мире, кстати, всякие «Шпритцы» уже весьма популярны. А если в этой «газировочке» заменить, предположим, игристое вино на что-то более дешевое, никто особо разницы и не заметит.
Тем более что в Европе, например, под влиянием тех же абхазских виноделов, которым, я считаю, просто лень сильно возится с вином, хоть они и знают, как это делать, набирает популярность так называемое «апельсиновое вино».
На самом-то деле никакое оно не апельсиновое, просто мезгу не вынимают из сусла, и она там крутится, крутится, крутится, крутится, придавая конечному продукту оранжевый цвет и специфический вкус. Еще лет 10 назад такое «вино» просто сочли испорченным и направили в отходы, но теперь это «модный тренд» и «новое слово» в виноделии.
