Финские лесопромышленники обсуждают возможность возобновления импорта российской древесины. При этом они уверены, что торговля с Россией может начаться «неожиданно скоро». Признаются: тяжело им выживать без неё. Присоединение Суоми к антироссийским санкциям три года назад привели к дефициту древесины и, как следствие, росту цен на все её виды.
А выросли цены, как уточняется, до «исключительно высокого уровня». По словам Марьо Майделл, эксперта по вопросам экономики лесного хозяйства Института экономических исследований Pellervo, «рынок к ситуации адаптировался, но полностью заменить российское сырьё не удалось».
В самом деле, до введения санкций наши пиломатериалы и фанера удовлетворяли значительную часть потребностей не только собственно Суоми, но всех государств ЕС. Одной только берёзовой фанеры, которая востребована во многих отраслях, включая автопромышленность, авиастроение, производство мебели, судостроение, импортировалось 1,3 млн. кубометров в год. «Прекращение её торговых потоков значительно повлияло на европейские рынки», — констатирует Маарит Линдстрём из Ассоциации лесной промышленности Суоми.
А ведь импорт российской древесины в больших количествах был завидной для европейцев особенностью Финляндии. Во многом благодаря ему росла и укреплялась её экономика. Которая теперь в коматозном состоянии — закрывается всё больше предприятий, причем ещё недавно успешных.
Очередные приказали долго жить нынешним мартом. Компания Metsä Wood, входящая в одноименную лесопромышленную группу, закрыла производство берёзовой фанеры на предприятии в окрестностях поселка Суолахти (провинция Западная Финляндия), старейшем у этой компании — на минуточку, сто лет успешной работы! Причина — низкая рентабельность из-прекращения поставок древесины из РФ. Без работы остались несколько сот сотрудников. На очереди, как уже объявлено, завершение к 2026-му выпуска хвойной продукции на другом заводе Metsä Wood. К слову, годовая производственная мощность заводов в Суолахти составляла 35 тыс. кубометров берёзовой фанеры и 160 тыс. — фанеры хвойных пород.
Теперь горячие финские парни безжалостно рубят свой лес, которым всегда очень дорожили, каждая ветка была у них на счету. По данным национального Лесного центра (Metsäkeskus), объём вырубок частных лесов в 2024-м составил около 65 млн. кубометров, что на 11 млн. кубов больше, чем за год до этого. В январе текущего, 2025-го, рост вырубок ещё вырос.
И что остается? Правильно: ждать милостей от РФ. Для чего отменить или каким-то образом обойти собственные санкции. Если строят уже планы возвращения, то, может, знают, как их реализовывать?
А Россия — пойдет им в этом навстречу? Что мы потеряли с закрытием «древесного» бизнеса с неблагодарными соседями?
Об этом и не только «СП» поговорила с Николаем Межевичем, президентом Ассоциации прибалтийских исследований, доктором экономических наук.
— Финны, придя некогда с Васюганских болот в Тюменской области на то место, где обитают сейчас, почему-то решили, что они — высшая раса и могут оскорблять Россию, ее народы, нашего президента. И при этом иметь ещё с нами какие-то торговые отношения. С чего вдруг — непонятно. Так ненавидеть нашу страну и при этом жаждать с ней сотрудничества…
Три минувших года кряду их власть не устает утверждать, что мы для них — агрессоры. Призывает своих граждан помогать Украине. А с недавних пор стала заявлять о необходимости пересмотра итогов Второй мировой войны, в которой Суоми воевала на стороне Гитлера. Но не понесла, к сожалению, наказания. И не покаялась.
«СП»: Пожалел её СССР, дав шанс нормально жить и развиваться.
— Да! Поэтому — какая им от нас древесина? Разве что дубовая, в виде гробов для их политиков, ответственных за осуществления нынешнего антироссийского курса. Вот с этим поможем.
«СП»: Если бы население не поддержало курс, предложенный их президентами Ниинистё и теперь Стубба… Впрочем, они ведь медленно думают, апатичный народ.
— Как сказать! Я много работал с их дипломатами, чиновниками, руководителями местных самоуправлений, военным командованием. Нет, такие же как мы, россияне. Но в отличие, например, от американцев, и даже поляков, — жертвы собственных националистических комплексов. Американцы легко допускают, что русские или, скажем, китайцы почти равны им с точки зрения социального, биологического и политического статуса.
Янки считают себя представителями великой страны великого народа. Но и нам, и китайцам в этом не отказывают. Финны же никого не признают равновеликими себе. Даже родственных им эстонцев. Поэтому их и били. И в первую очередь били за то, что они неадекватны в выборе своей внешней политики. И своих противников.
«СП»: Много ли теряет Россия от потери с ними лесопромышленного сотрудничества?
— Смотря с чем сравнивать. Если с китайским рынком — сущие копейки. Если же говорить о европейском направлении, для отдельных наших предприятий, скажем, совхозов Ленобласти, то у них серьезные потери.
«СП»: После того, как Финляндия стала членом НАТО, у нас говорили о необходимости перекрыть ей судоходство по Сайменскому каналу…
— Финны сами закрыли его прошлой весной. Громогласно заявив: не будем нашим каналом кормить русских. Хотя большой вопрос — кто кого кормит там нашим российским каналом! В Кремле услышали. Удивились. И пошли дальше.
«СП»: Перспективы возврата к возобновлению торговых контактов просматриваются?
— Пока их экономика совсем не загнется, благодаря их же санкциям, вряд ли что изменится. Местные промышленники дисциплинированные: им сказали «сдохнуть, но терпеть» — они готовы сдохнуть.
Но могут прийти к власти вменяемые люди. Как в 1950-х Урхо Калево Кекконен, 8-й президент Финской республики, сумевший выстроить надежную выгодную обеим сторонам систему добрососедства.
«СП»: К тому времени эхо войны ещё не угасло, уроки её держали политиков в узде. А в ныне там времена либеральные настали…
— Вы правы. Но не исключено, что Хельсинки может организовать какой-нибудь небольшой военный конфликт с нами. Сами, без американцев. Получат от нас по зубам. И после этого начнут снова выстраивать отношения. В чём я не сомневаюсь. В дипломатии не бывает «никогда».
