По итогам 2025 года спрос на сталь в России может упасть на 10% по сравнению с показателями прошлого года. Такой прогноз озвучил, в частности, Алексей Сентюрин, возглавляющий объединившую под своим крылом крупнейших российских производителей черной металлургии ассоциацию «Русская сталь».
Выступая на профильном форуме, он не стал приводить никаких абсолютных цифр, однако ранее «Русская сталь» сообщала о том, что по итогам 2024 года внутренний спрос на черную металлургию по сравнению с 2023 годом упал на 6%, до 44 млн тонн.
Исходя из этого, напрашивается логический вывод, что по итогам 2025 года он может упасть до 39,9 млн тонн в цифровом выражении.
Ниже спрос на сталь за последние 10 лет падал в России только в далеком теперь уже 2016 году. Тогда он составил в абсолютных цифрах 39 млн тонн.
Есть ли для подобных прогнозов какие-то объективные предпосылки? Как может сказаться этот очередной минимум спроса на российской промышленности? И не пострадает ли при этом гособоронзаказ?
— Я лично считаю, что подобный прогноз в принципе весьма вероятен, — поделился с «СП» собственным взглядом на ситуацию в области черной металлургии экономист Леонид Хазанов.
— Прежде всего потому, что у нас все еще крайне высокая ключевая ставка Центробанка. Сейчас ее немного снизили, но тем не менее ее уровень все еще велик. Кроме того, на мой взгляд сейчас в России наблюдается значительная стагнация промышленности — как минимум в жилищном, коммерческом, промышленном и дорожном строительстве.
Стройки у нас не то, чтобы прямо встали, однако жилья закладывается значительно меньше, а именно в процессе закладки домов застройщики должны делать определенные запасы той же строительной арматуры. Аналогичная ситуация складывается в сегменте коммерческого и промышленного строительства — оно идет, но нам необходимо строить больше. В дорожном строительстве ситуация, на мой взгляд, тоже довольно далека от идеальной.
Помимо этого, есть большие сложности в машиностроении, в частности, в автопроме. Статистика нам наглядно демонстрирует, что выпуск автомобилей в России заметно сократился.
Плюс ко всему у нас достаточно серьезные сложности с экспортом собственной металлургической продукции за рубеж.
«СП»: А с экспортом какие конкретно проблемы?
— Европейский рынок в целом для наших металлургов по-прежнему закрыт, за исключением очень небольшого ассортимента продукции.
Поставки в Африку, Латинскую Америку или Азию осуществляются, но в гораздо меньших объемах, к тому же логистическое плечо в данном случае очень длинное.
Рынки Средней Азии, я считаю, нас попросту не вытянут.
«СП»: И чем все это грозит обернуться?
— Это чревато, во-первых, снижением загрузки российских предприятий, причем как металлургических, так и горнодобывающих.
Потому что как только падает выплавка стали, сразу сокращаются заказы на железорудные концентраты и другие материалы, использующиеся при ее производстве — известняк, кокс и так далее.
Во-вторых, падение спроса на сталь грозит сокращением перевозок для нужд металлургической продукции. Одновременно часть рабочих на металлургических предприятиях может быть отправлена в простой с соответствующим уменьшением заработной платы.
Вслед за этим мы рискуем столкнуться, в принципе, с падением налоговых отчислений, сокращением выручки и чистой прибыли предприятий и далее по цепочке. Такой сценарий при всем желании назвать позитивным очень трудно.
«СП»: Каковы наши перспективы при таких раскладах?
— Мои ожидания таковы — по 2025 году мы однозначно зафиксируем снижение спроса. В 2026 году, вероятно, наступит определенная стабилизация положения. Ну а подъем, по моим предположениям, будет наблюдаться в 2027—2028 годах. И это в лучшем случае, если повезет.
«СП»: Звучит так, как будто кроме как на «повезет» нам и рассчитывать больше не на что.
— Нам надо рассчитывать, во-первых, на улучшение ситуации на глобальном уровне, но до этого пока еще очень далеко. Нам нужна отмена хотя бы части международных антироссийских санкций, однако я лично пока не верю, что такие решения могут быть приняты в краткосрочной перспективе.
Во-вторых, нам может помочь улучшение ситуации с логистикой. Учитывая, что сейчас наше приоритетное направление для экспорта — восточное, очень много грузов приходится везти по Транссибу и БАМу, но пропускная способность этих магистралей уже на пределе своих возможностей. Используются, конечно, порты Азовско-Черноморского бассейна для поставок в Китай, однако их сложно назвать удобными.
«СП»: А как вся эта ситуация может сказаться на нашем оборонно-промышленном комплексе? Гособоронзаказ не пострадает?
— Нет, предполагаемое к концу годы снижение спроса на сталь на нем никак не скажется. Оборонно-промышленный комплекс России — это всегда стабильный потребитель черных металлов. Металлурги и сами стремятся выполнять гособоронзаказ, потому что это «живые» деньги.
Здесь нужно учесть только один нюанс — для нашей «оборонки» не нужна стандартная строительная арматура, ее ведь, скажем, на танке не установишь. Для ВПК основная ценность — легированные стали, имеющие определенный химический состав и соответствующие свойства. Однако такую продукцию выпускают далеко не все наши сталелитейные предприятия.
