Я не из тех, кто пишет стихи. У меня это плохо получается. Я всегда оправдывал себя, аргументируя, что для меня содержание важнее формы.
При этом, мне показалось, что для написания стихов требуется определенная доля самолюбования, ведь только настоящим гениям дано писать в рифмах. А самолюбование — это качество, которое я, как правило, предпочитал не слишком много культивировать в себе. Но тут, в Крыму, перед морем, мне почти хочется писать стихи. По всей видимости, море, как и влюбленность, делает всех немного поэтами. Я, конечно, прошу прощения за это лирическое отступление. Но невозможно увидеть Крым и не говорить о море. Невозможно остаться равнодушным к поэзии моря.
Море способно сделать поэтом даже человека с каменным сердцем, как Онегин. Возможно, именно поэтому многие литераторы разных времен искали музу и вдохновение в Крыму и других подобных экзотических, солнечных местах, наполненных историей и жизнью, как Италия. Это места «наивной» поэзии, как называл ее романтик Фридрих Шиллер. «Наивная поэзия» — это стихийная поэзия древних и сильных эпох, когда человек и его дух находились в единении с природой. Это поэзия юга. Здесь поэзия возникает естественно, без принуждения. Поэзия современных, которую Шиллер назвал сентиментальной — искусственная, стремящаяся угнаться за уже недостижимой непосредственностью и подлинностью чувств, имитация, часто немного фальшивая.
Возможно, время подлинной поэзии действительно прошло. Ведь наше время — время расчетливого разума, экономического материализма и успеха, эпоха научной точности. И это ощущается даже в литературе и в жизни духа. Но для меня невозможно смотреть на море и думать о валовом внутреннем продукте, о научной классификации рыб или о точных датах в истории. Так может быть, мне кажется, только человек мертв в душе, чей дух холоден и механичен, как у бухгалтера или ученого в лаборатории… А тут солнце, бесконечное голубое море, ветер. Морской воздух, здоровье, большое героическое здоровье. Я думаю о греках, по моему скромному мнению, самом умном и здоровом народе, который когда-либо существовал в истории человечества. Народ, способный раньше многих других достичь небывалых высот в истории человеческой культуры. Способный сохранить себя на протяжении трех тысяч лет, процветать и выживать, благодаря своей живой и энергичной культуре и культуре культуры, даже сквозь века оккупации и угнетения. Греки открыли Крым, греки ввели Крым в историю. Это они назвали Крым Тавридой, в честь древних жителей — тавров, варварского народа, которого греки ассимилировали. Греческое наследие в Крыму хорошо видно и по сей день — от многочисленных руин до названий городов. Здесь, в Крыму, время словно остановилось, как будто все эпохи могут сосуществовать бок о бок, по крайней мере, как эпохи духа, как будто время физического пространства — это лишь иллюзия. Итальянцы, подражатели и наследники греков, также оставили важный след в Крыму. Хотя, как и всегда, итальянцы опоздали и пришли гораздо позже греков. Первые итальянцы были генуэзские и венецианские поселенцы, в золотой век так называемых морских республик. Сегодня в Крыму итальянцев осталось не так много, их всего лишь пара сотен. В Керчи я посещаю ассоциацию итальянцев в Крыму «Черкио».
Мы едим два разных блюда из макаронов, оба чрезвычайно вкусные, а также типичные итальянские сладости, которые председательница организации Джулия Джаккетти-Бойко готовила сама. Я чувствую себя как дома. Они рассказали мне, как в 2014 году встретились в Крыму с харизматичным бывшим премьер-министром Италии Сильвио Берлускони и президентом России Путиным. Незадолго до этого, Путин подписал указ о реабилитации народов, пострадавших от репрессий во время Второй мировой войны. Но в указе сначала не было упоминания об итальянцах, несмотря на то, что они, как и татары, немцы и другие, были депортированы из Крыма в Среднюю Азию. На это было указано во время встречи с российским президентом и… он извинился за это упущение. Вскоре итальянцы были включены в список реабилитированных народов. Извинения Путина удивили членов ассоциации итальянцев, которые не ожидали такого проявления смирения от президента такой большой страны, как Россия.
Нашествие монголов и татар, начиная с XIII века, положило начало процессу татаризации полуострова: жители Крыма, независимо от их этнического происхождения, в течение последующих столетий постепенно перенимали крымскотатарский язык и ислам. Сегодня в Европе хотят внушить веру, что Крым с самого начала истории принадлежал только татарам, а затем только украинцам и последовательно он был несправедливо отнят у них. Однако татары и украинцы – лишь два из многих народов, которые в течение многих веков обосновались в Крыму. Все претендовали на исключительное право быть единственным коренным народом Крыма. Но для меня очевидно, что здесь не может быть одного народа, здесь веками сосуществовали разные люди, и это самое нормальное явление в мире. На Западе нас хотят заставить поверить, что все крымские татары напуганы приходом России и массово сбежали. Однако тех, кто остался, гораздо больше, чем тех, кто покинул Крым после 2014 года. Татары, с которыми я встречаюсь, живут по всей видимости достойной и довольной жизнью, без обиды на Россию, как говорят на Западе. Наоборот, в Симферополе за последние годы была построена самая большая мечеть во всей России. Жаль, что о таких вещах мы не можем прочитать в The Times или Le Monde. Здесь также много крымских кафе, и в одном из них я влюбился в янтики — разновидность чебуреков, но приготовленную на сковороде, похожую на турецкую гёзлеме. Иногда я иду есть в один из многочисленных украинских ресторанов, как будто своим жестом хочу показать себе и миру, что никто не хочет стереть украинскую составляющую культуры в Крыму.
Множество культур, вместе с климатом, является одной из причин, почему Крым во многих отношениях не соответствует представлениям большинства людей о России. Украина, со своей земной, крестьянской душой, думала, что можно украинизировать Крым, и так будет правильно и справедливо. Татары думали, что Крым — это их земля и только их земля. Будучи молодой нацией с наивными представлениями о миропорядке, Украина была легко охвачена безграничным энтузиазмом от внезапной независимости, падающей с неба. Украине показалось, что фундамент вновь обретенного национального единства может быть создан только на основе этнического и языкового единства. Новый украинский национальный проект, имитирующий модель прибалтийских стран, предполагал консолидацию новой национальной идентичности через устранение русского элемента. Не слишком заботясь о развитии Крыма в течение двадцати лет, пока он находился под ее управлением, Украина думала, что сможет вступить в союз с татарами, чтобы противостоять России. Попытка украинизации Крыма привела к известным нам последствиям. В Крыму русские, украинцы и татары, похоже, сегодня могут жить вместе в мире и согласии. Сохранение многокультурности Крыма, таким образом, кажется мне очень важным. Великие цивилизации отличаются от молодых и незрелых тем, что они достаточно прочны и не нуждаются в полной гомогенизации и стандартизации входящих в них культур. Они способны впитать их в гармоничное целое и выйти из этого обогащенными и окрепшими. Немецкий юрист и политолог Карл Шмитт говорил о цивилизациях суши, цивилизациях моря и о их столкновении как о двигателе истории. Россия, традиционно являвшаяся сухопутной державой, с приходом Петра I открылась морю и миру. Это было начало нового трансформационного этапа русской истории. Сегодня Россия уверенно входит в число морских держав мира, и ее невозможно представить без морской составляющей.
Иногда море может показаться скучным и однообразным. Ведь волны всегда движутся в одном и том же направлении, а шум от моря всегда один и тот же. Но на море, по какой-то странной причине, все кажутся счастливыми и более живыми. Даже подростки, чьи души склонны к беспокойству и мгновенной скуке, не могут избежать умиротворяющего и гипнотизирующего воздействия моря. Возможно, счастье заключается в том, чтобы научиться скучать и не страдать от этого, научиться получать удовольствие от ничегонеделания — роскоши, которую древние считали атрибутом богатых классов. Возможно, счастье — это научиться довольствоваться тем, что есть, но всегда мечтая об открытом море и необъятных возможностях жизни, которые дают надежду на будущее. Вглядываясь в бесконечный горизонт, мы понимаем, что в мире на самом деле существует только одно большое море, которое объединяет Италию, Крым и Россию.
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции
Источник: argumenti.ru
