Ровно через неделю после официального визита в Лондон президента Франции Эммануэля Макрона туда же, впервые в качестве канцлера Германии, 17 июля прибыл Фридрих Мерц. Прибыл, чтобы подписать с британским премьером Киром Стармером двустороннее соглашение о военном сотрудничестве.
Как сообщает немецкое издание Focus, подобный оборонный пакт Берлин и Лондон подписывают впервые со времен окончания Второй мировой войны. При этом официально он анонсирован как «всеобъемлющий договор о дружбе».
Предполагается, что «дружба» эта будет строится на гарантиях о взаимной военной помощи в случае вооруженного нападения — угроза одной стране станет расцениваться как угроза другой. А также — договоренностях действовать «рука об руку» на восточном фланге НАТО.
Особое внимание уделяется совместной разработке новой дальнобойной ракетной системы — Deep Precision Strike — с радиусом действия свыше 2 тысяч километров.
Создать такую систему планируется в течение ближайших десяти лет, что, как пишет издание, «будет способствовать развитию оборонного сектора Великобритании и Европы за счёт значительных промышленных инвестиций».
В рамках соглашения немецкая компания Stark, специализирующаяся на оборонных технологиях, построит в городе Суиндон на юго-западе Англии завод — первый за пределами Германии — для создания беспилотных летательных аппаратов на базе искусственного интеллекта.
Кроме того, стороны намерены «проводить совместные экспортные кампании», чтобы привлечь заказы от других стран на производимую ими оборонную продукцию, включая истребители Typhoon и бронемашины Boxer.
Bloomberg обращает внимание, что для Германии элемент обороны особенно важен, поскольку Великобритания, наряду с Францией, является одной из двух ядерных держав Европы. А Германия собственными ядерными боеголовками не обладает. Вместе с тем в новом британо-германском договоре атомное оружие прямо не упоминается.
Но зачем Британии и Германии, которые являются членами НАТО, нужен такой отдельный договор? Какова логика подобных действий?
Прокомментировать ситуацию «СП» попросила политолога, доцента Философского факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова Бориса Межуева:
— Логика примерно следующая: одна из сторон является членом Европейского союза, другая — нет.
Одна является экономическим мотором для Евросоюза, другая находится за его пределами. Одна из стран обладает ядерным оружием, вторая — не обладает, но считается мощной экономической страной, хоть и переживающей в определенной степени сейчас кризис.
По-моему, предпринимается попытка создать что-то типа AUKUS, но на европейской почве. То есть некий новый союз, вокруг которого строилась бы в дальнейшем вся европейская военная мощь, так сказать.
На самом деле это вещь, конечно, уникальная. Потому что англо-германских договоренностей подобного рода, если не ошибаюсь, не было со времен Семилетней войны (крупный военный конфликт середины XVIII века — ред.).
Можно правда вспомнить Наполеоновские войны, но там более сложная была конструкция. А вот Семилетняя война, где Англия была союзницей Пруссии — это было очень похоже.
Понимаете, это, действительно, удивительный феномен, разрушающий все предыдущие предположения. Потому что Англия — напомню — была главным противником объединения Германии.
Теперь она, в общем, через голову НАТО, через голову Европейского союза объединяется с мощнейшей экономической страной для создания военно-индустриального кулака. Кулака, вокруг которого должна строиться Европа, но не брюссельская и не натовская Европа — т.е. не ЕС и не НАТО, а некое новое объединение.
Я уж не знаю, как оно будет называться, но которое может встроиться вокруг этой связки.
«СП»: Как нам на это реагировать, особенно, в свете заявления министр обороны ФРГ Писториуса о готовности немецких военных «убивать русских солдат»?
— Конечно, ситуация опасная. Потому что это все непосредственно угрожает России. Особенно в Балтийском регионе.
Пока говорить как бы не о чем. Но если опять возникнет переговорная рамка с Соединенными Штатами, я думаю, вопрос о подобного рода альянсах должен встать.
Нам, конечно, было бы гораздо выгодней, чтобы существовал Трансатлантический блок, и Америка, удаленная, как-то не давала возможность подняться своим сателлитам.
Но это уже, видимо, в прошлом. А то, что мы имеем сегодня, это, к сожалению, негативные последствия многополярности и ослабления американского лидерства в Европе.
В этом, конечно, есть угроза для наше страны. Поэтому задача России заключается в том, чтобы продумать, каким образом возможно сохранять национальные интересы, избегая прямого вовлечения в конфликт.
«СП» Разве это только от нас зависит?
— Я думаю, мы тоже здесь можем что-то сделать. От нас, в том числе от наших дипломатических способностей, зависит.
Чем раньше произойдет четка демаркация границ, где находится, условно говоря, «зона Запада» (желательно все-таки это будет коллективный Запад, а не какие-то объединения, вроде того, что сейчас там пытаются создать), а где находится, собственно, российская зона влияния, тем более стабильной будет ситуация в Европе. Собственно, как это было в эпоху холодной войны.
К сожалению, стабильной эта ситуация не будет без взаимного доверия сторон. А взаимное доверие, наверное, невозможно. Но возможно некое понимание того, через какие границы переходить не стоит.
